Признание бывшего директора ДК: КГБ прослушивал рок-концерты

Режиссер Владимир Ящук, который семь лет был директором брестского Дома культуры железнодорожников, признался, что в свое время дал разрешение КГБ на прослушивание рок-концертов.

Не очень пухлая картонная папка на завязках. Надпись карандашом, обведенная светло-зеленым фломастером: «Рок-клуб «Цитадель». Здесь газетные статьи, служебная переписка, тексты песен и другие свидетельства того, что с 1997 по 2004 год Дом культуры железнодорожников Брестского отделения белорусской железной дороги давал приют молодежной рок-тусовке. Намаялись сотрудники и с неформалами, и с городскими властями, и даже с нечистой силой. Но клуб не бросали. Правда, вскоре судьба рок-концертов перестала от них зависеть, пишет портал «Тузін Гітоў».

На заре нынешней «черносписочной» истории, после отмены концерта Войтюшкевича в Бресте собирали подписи на имя министра культуры Латушко с наивной целью добиться разрешения на проведение концерта, а заодно, чтобы выразить протест против подобных явлений.

Среди подписантов был режиссер молодежного экспериментального театра «Зеркало», бывший директор дома культуры железнодорожников Владимир Ящук, который о Войтюшкевича не знал ничего, но, услышав историю отмены концерта, не колеблясь, поставил подпись и сказал: «Подлость - сначала разрешить концерт, а потом запретить».

Некоторое время спустя режиссер сам позвонил и между прочим поинтересовался: «А что там за певец, за которого я подписался? Меня здесь городской отдел идеологии в полном составе «песочил», что «всякое говно» подписываю. Вы же знаете, что подписи уже в горисполкоме?». Сказано было в шутку - опальный режиссер ни на йоту не сомневался в правильности своего поступка. Тогда же Ящук и выдал, что все эти запреты напоминают ему историю рок-клуба «Цитадель».

- В 1997 году пришел ко мне мой хороший знакомый Потям (известный солист группы Onegin Олег Степанюк, сейчас продюсер рок-группы D_tails - ТГ) и предложил провести рок-концерт. Мы сделали один-другой и после этого решили создать при ДК рок-клуб. Концерты стали проходить регулярно, все были благотворительными. Чиновники нами не интересовались, даже тексты песен не требовали.

Но через полтора года существования клуба на меня начали психологически давить. Были звонки якобы от родителей, требования оставить их детей в покое. Даже маме моей звонили: «Скажите своему барану, чтобы не проявлял инициативу на работе». Она, бедная, сознание от этого теряла. Угрожали очень много. Кроме того, именно в этот период из моего кабинета раз 12 воровали деньги. Словно нечистая сила завелась. Захожу в кабинет, а там моя черная концертная рубашка узлом завязана или на стене приклеенная висит. Я не знал, на кого и думать, поэтому не доверял никому. Это капитально выматывало.

И тут приходят ко мне на прием два человека с маленьким чемоданчиком, на котором горела красная лампочка. Я сразу определил сотрудников НКВД (так Владимир называет современных представителей спецслужб - ТГ). Они начали ласково так говорить про концерты и просить содействия в прослушивании. Я сказал: «Пожалуйста, следите, мы же ничего противозаконного не делаем, только не мешайте». С того времени все телефонные звонки и прочие непонятные вещи прекратились. Это дает основание полагать, что травля была организована кагэбэшниками, чтобы быстрее склонить меня к сотрудничеству. Но правды я не знаю до сих пор.

- Каким образом велось прослушивание?

- Я выделил им отдельную комнату, где они постоянно сидели. Надо отдать им должное, они действительно ни во что не вмешивались и не мешали. Честно говоря, и я стукачом себя не чувствовал. Я был измучен постоянной клеветой, будто у нас на концертах творится неизвестно что, а деньги мы не в детские дома направляем, а себе забираем. Надоело уже просто.

- Что такого было на концертах, что они вызвали такое внимание идеологов и КГБ?

- Публика там собиралась очень неординарная. Странно одетые, иногда под хмельком или подколотые молодые люди с соответствующим поведением. Поэтому мы изначально и боялись браться за это дело. Много чего было в первый раз: и пиво с собой несли, и блевали в зале, и без билета пытались пройти, и шприцы мы находили, правда, есть вероятность, что они были подброшены. Один раз я даже по морде получил.

- Почему же вы упорно держались за этот проблемный рок-клуб?

- Потому что я видел, что эти подростки поддаются воспитанию, когда им доверять. Потому что считал, что пусть они свою негативную энергию лучше в мотании головой и в пляски выбрасывают, чем в нечто иное. Например, тот фраер, что меня ударил, на другой день пришел извиняться, а потом еще и за дисциплиной в зале следил. Когда мы вначале выносили из зала под сотню бутылок из-под пива, то в 2002 году не насчитывалось и десятка. На моих глазах проблемные подростки становились людьми - только потому, что от них в свое время не отвернулись. И я этим горжусь.

- Но клуб все равно прекратил существование. Почему?

- Видно, начали меняться времена, но не только поэтому. В местной газете как-то было напечатано письмо майора милиции Сизова. Его падчерица то ли на шизу заболела, то ли в блуд пошла, я уже точно не помню. А поскольку она посещала наши концерты, то майор обвинил в этой семейной драме исключительно клуб и меня. Тогда постепенно и стали запрещать концерты. Последний состоялся в мае 2004 года. Его сначала разрешили, а вечером накануне концерта неожиданно запретили. Я не знал, что делать, ведь приглашенные из Польши музыканты уже выехали. На свой риск я решил концерт все же провести, но начать не в шесть часов, как по программе, а на час раньше, предупредив через одного парня слушателей.

Ровно в шесть часов приехали менты в бобиках меня арестовывать. Была явная подстава, они знали, что концерт отменить я не смогу. Наручники не надевали, но держали наготове, зачитывали статью из закона «О массовых мероприятиях», хотели «пришить» мне проведение несанкционированного мероприятия. Но прежде всего требовали прекратить концерт.

- Чем закончилось дело?

Меня спасли от ареста те самые кагэбэшники, что прослушивали концерты. Я вышел на сцену и сказал: «Те, кто меня слышит, выйдите, пожалуйста, нужна ваша помощь». Они вышли, я рассказал им, что происходит, и они быстро решили вопрос. Правда, потом отвели в сторону и сказали: «Слушайте внимательно: сегодня ничего не было. В отчетах напишете, что концерт отменился. Ясно?». Менты уехали ни с чем. Я так понял, что у них просто извечная борьба за сферы влияния между ведомствами.

Уже на пороге во время прощания Владимир Ящук сказал: «Непростое это дело с рок-клубом ... Мы еще много чего с вами не знаем. Удивительно, что из журналистов только вы им заинтересовались».

И еще деталь. Владимир Ящук, хотя и на другой должности, но до сих пор работает в том же ДК. При этом говорить ни о чем не боится. Как человек, действительно свободный духом.