Москва и ее желание вредить оказываются в полном одиночестве.

Есть дни, иногда часы, когда мир колеблется. Август 2008 открыл один из таких кризисных периодов, пошатнув баланс сил между ведущими державами, но еще больше баланс идей, предубеждений в умах.

Фараоновская организация Олимпиады показала стремление Китая к власти, что является главным вызовом ХХI века. Вторжение в Грузию открыло миру, что имперская и безграничная Россия возвратилась.

Ничто из всего этого не должно было бы удивлять, если бы не сам сюрприз и смятение общественного мнения Запада, который бездельничал на пляжах. Уже более 30 лет Китай, отбросив догмы марксистской экономики, вскармливает экономическое чудо, которое делает его номером два или три в мировой экономике. Скоро исполнятся десять лет с того момента, как губитель Грозного (европейской столицы с 400 тысячами жителей, первого города, стертого с лица земли после Варшавы в 1944 году) утвердился в роли нового царя. Ни большой успех спектакля в Пекине, ни штурм российскими танками Тбилиси не были непредсказуемы. И если сейчас, в один миг, срывается вуаль, то это вуаль наших наивных иллюзий.

Проанализируем русский вопрос. Чему мы так удивляемся, выражая наивное разочарование, спровоцированное внезапной агрессивностью «нашего друга» Путина, чьи голубые глаза и религиозность (Буш), хорошие манеры (Блэр), большой крест почетного легиона (Ширак), приятные посещения итальянских берегов (Берлускони) и доходы от присутствия в Газпроме (Шредер) соблазнили и коррумпировали цвет западной политики? Нет хуже того глухого, который не хочет слушать. Основные аксиомы доктрины Путина уже давно были ясно изложены и озвучены громким и внятным голосом Кремля:

1. «Самой большой геополитической катастрофой XX века был распад Советского Союза (в 1991 году)». Чего ожидать от подполковника коммунистических секретных служб, который в 2005 году сводит все ужасные драмы недавней истории к распаду - как он надеется временному - собственной иерархии? Согласное его видению, Первая мировая война (10 миллионов погибших), Вторая мировая война (50 миллионов погибших), Освенцим, Хиросима, ГУЛАГ - это те вещи, которые нужно позабыть. Максимальную ненависть вызывает предательство Ельцина, который после отказа Горбачева бросить танки в наступление против восставших народов стран Варшавского договора, позволил Украине, странам Балтии, Грузии, Казахстану, Азербайджану и другим мирно получить собственную независимость, положа конец 70 годам большевистского угнетения.

2. Массовые демократические движения - от Революции роз в Грузии (в 2003 году) до Оранжевой революции на Украине (в 2004 году) - были, по его мнению, знаками опасных «перманентных революций», которые угрожали основам Российского государства посредством мятежей, которые замышляли и финансировали ЦРУ, НАТО, чужие руки, лица без рода и племени и плохие русские. Моя подруга Анна Политковская, за несколько дней до того, как ее убили, рассказала мне о беспредельной панике, которую посеяли в высших сферах Москвы мирные и радостные восстания в Тбилиси и Киеве. Крупные фигуры Кремля, испуганные такой свободой, предрекали свист пуль и совершенно иррационально преувеличивали неизбежность угрозы.

Вот откуда непропорциональные репрессии, которые душат минимальный протест и бьют по находящейся в меньшинстве, разделенной и хрупкой российской оппозиции. Вот почему вся пресса находится под наблюдением, звучащие диссонансом голоса заглушены, упрямые диссиденты убиты, брошены в тюрьмы. Вот откуда стремление нефтяным и газовым шантажом, покупкой совести за наличные, а если это необходимо - угрозой танков и бомбардировок с корнем вырывать желание развития со стороны «ближнего зарубежья». Марш на Тбилиси означал: либо они, либо мы. И вот любезный Медведев, на которого неисправимые мечтатели возлагают свои надежды, рефлекторно повторяет: Саакашвили = Гитлер.

Настоящим сюрпризом прошлого августа стал не Путин, а Европа, которая вновь обрела твердость, которую мы давно не видели. Франция, председательствующая в ЕС, немедленно среагировала, повела переговоры о деликатном и двусмысленном прекращении огня, которое, по крайней мере, блокировало наступление на грузинскую столицу. Потом ЕС дал единственный ответ, отказавшись закрыть глаза на едва замаскированную аннексию Абхазии и Южной Осетии. Европейский союз не поддался панике: ни возвращения к холодной войне и идеологическому разделению ( «Ялта закончилась», - заявил Николя Саркози), ни суперсюрреализм («Отпуск истории закончился», - продолжил Дональд Таск). Будущее покажет, смогут ли 27 стран удержать этот курс и отделаться от шантажистов, и, прежде всего, смогут ли они сформировать общую энергетическую политику, которая сделает их сильными для ведения переговоров с поставщиками, в первую очередь с российскими поставщиками, которым настолько же нужно продавать, настолько нам надо покупать.

Перед лицом европейского отказа, Кремль не изменил намерений, но его тон стал более подходящим. Это доказывает, что он изучает соотношение сил, постоянно проверяя, как далеко можно зайти. В этой схватке он превосходит, но понимает, что не все ему позволено. Грузия - это не вторая Чечня, чтобы расчленить по собственному желанию.

Несмотря на фанфаронство, которое сопровождает ее нефтедоллары и ее опьянение нефтью, Россия знает, что будущее ей не улыбается, и никто из ее политтехнологов не рискнет повторить за бахвальство Хрущева: вскоре мы догоним и перегоним Америку. Страна остается обескровленной, несмотря на ее сказочные богатства, она находится в плену алкоголизма, мафии и коррупции, безработицы, мутирующего туберкулеза и галопирующего СПИДа, проституции и головокружительного демографического спада. Надежда на жизнь здесь подобна той, что существует в Третьем мире, а народ запутался в плену у нищеты.

Возникает вопрос, не будет ли население самой большой страны в мире, этого огромного субконтинента, в 2050 году меньше, чем население Франции. 70% федерального бюджета основываются на продаже энергии и сырья. Ничто не позволяет шантажировать процветающую Европу в длительной перспективе, тем более что не хватает средств для бурения и хранения, а переориентация энергетических потоков на Азию и Китай предполагала бы такие возможности транспортировки, создание которых потребует нескольких десятилетий. Суррогат утраченной мощи, выбор в пользу политики нанесения вреда по всем направлениям может несколько впечатлить чувствительные души, но уже не восстановит престиж колосса на глиняных ногах.

Дипломатическая изоляция России после ее экспедиции в Грузию очевидна. Россия не смогла заставить признать псевдонезависимость своих присоединений в Абхазии и Южной Осетии. За ней последовали только ХАМАС и Никагаруа с ее воспоминаниями о Че. Даже страны, оставшиеся еще под ее влиянием - страны СНГ, прежде всего, Белоруссия с беспокойным Лукашенко - неожиданно устранились. Китай, не дав своего согласия, показывает, что нет никакого блока авторитарных и автократических капиталистических режимов, который хотел бы под диктовку Путина начать новую холодную войну против демократий (неоконсерваторы типа Кагана и либералы, такие, как Гордон Эш, ошибаются, ставя на одну доску двух великих наследников коммунизма).

Только те страны, которые временно спасаются благодаря растущим ценам на нефть, оказываются сочувствующими или сообщниками: Венесуэла Чавеса и Иран Ахмадинеджада разделяют таким образом с Россией Путина этот порыв вредить. Любой политический, дипломатический, социальный или военный кризис, способный поднять цену на нефть и наполнить оффшорные счета, представляется им интересным и порождает желание его культивировать. Напротив, стремление к власти, которое пока вдохновляет китайскую экономику, так же как экономику США и Европы, находит собственный интерес в падении цен на энергию. Москва и ее желание вредить оказываются в полном одиночестве.

Нарождающаяся, но еще неуверенная твердость ЕС, если она не уменьшиться, может заставить своего большого континентального соседа ослабить пыл захватнической политики, даже когда тот показывает зубы. Однако необходимо участие общественного мнения, чтобы не позволить запугать себя апокалиптическими заклинаниями, которые всегда так нравились пропанандистам Кремля. Николя Саркози уберег нас от мучительного спектакля, когда премьер-министр Франции Пьер Моруа с трибуны Национальной ассамблеи провозгласил, что нельзя «добавить к несчастью поляков (ставших жертвами Брежнева и Ярузельского) несчастье французов, лишенных газа и возможности приготовить себе бифштекс с жареной картошкой».

Кризис минувшего августа, очевидно, несмотря на фальшивую ложь дуэта Путин-Медведев, не противопоставляет воинственную, если не «нацистскую», маленькую Грузию «братской» державе своего великого соседа. Он не противопоставил капиталистическим демократиям автократическую ось Москва-Пекин, которая не является менее капиталистической. И даже не привел к противопоставлению двух культур: европейской культуры свободы и другой культуры - культуры абсолютного национального суверенитета. Решающий августовский кризис оставляет европейское общественное мнение наедине с самим собой. Европа покончить жизнь газовым самоубийством? Она устоит или склонится перед доктриной Путина?

Перевод: Иносми.ру