Отель «Каменный Лог»

Урок истории от Статкевича.

В 2020 году, когда в Беларуси начали арестовывать молодежь и подростков, я думала: «Надо же, эти ребята родились позже, чем Статкевич сел в первый раз!» Первое СИЗО Николая – это 1999 год, после Марша Свободы.

Тогда на перекрестке улиц Первомайской и Пулихова демонстрантов встречали цепи ОМОНа и спецназа. Статкевич не хотел кровопролития и начал уводить людей из опасного места. Кровь все равно была – демонстрантов атаковали силовики, в ответ в сторону карателей полетели куски дорожной плитки. Многие были задержаны и отсидели административные «сутки». А Статкевичу предъявили уголовное обвинение.

И вот спустя четверть века и четыре приговора никто не знает, где Николай. Точнее, понятно, что он снова за решеткой, но неизвестно, где именно. Если раньше хотя бы географическая точка была известна – тюрьма или конкретная колония, - и родные могли писать жалобы администрации, отправлять посылки и письма, привозить передачи, то теперь писать, посылать, привозить некуда. Конечно, можно на это возразить, что и раньше-то, особенно в последние три года, письма не пропускали, посылки и передачи не принимали, в звонках и свиданиях отказывали, а на жалобы писали такие ответы, что лучше бы вообще молчали. Но знание точного адреса – это та тонкая, прозрачная, ускользающая нить, за которую все-таки могли держаться близкие. Потому что каждое написанное письмо, каждая жалоба в администрацию, каждая попытка отправить посылку – это действие. Это возможность не сходить с ума от того, что ты ничего не делаешь для родственника-заключенного. Это психологическое облегчение: я не опускаю руки, я действую, я спасаю.

Теперь Николай без адреса. Без лекарств. Без тех скудных личных вещей, которые были при нем в автобусе. Без возможности дать о себе знать. И все чаще начали звучать из разных утюгов слова: «Ну и чего он этим добился? Ехал бы в Литву и не выпендривался, там принес бы больше пользы, чем в камере в полной изоляции». Да ладно вам, господа. Своим отчаянным поступком он, не будучи историком, преподал всем, кто ничего не знал о нашей новейшей истории прежде, урок, который уже не забудешь после экзамена. Материал усвоен намертво.

Несколько дней назад я познакомилась с Карин, приемной дочерью руандийского героя Поля Русесабагины. Это он в 1994 году во время геноцида, будучи управляющим отелем «Тысяча холмов» в Кигали, спас больше тысячи человек, укрыв их в гостинице. Карин он тоже спас – ее родители были убиты, а Поль забрал из приюта и удочерил ее и сестру. Так вот, Карин рассказывала, что когда в Голливуде сняли фильм «Отель «Руанда», зрители по всему миру наконец заинтересовались тем, что происходило в далекой африканской стране в середине девяностых. И если раньше они что-то такое приблизительное слышали, будто одно племя бегало с мачете и резало другое, но кто там кого резал – то ли тутси хуту, то ли хуту тутси, - никто не знал, то голливудский фильм изменил ситуацию. Он стал уроком истории.

А возвращение Николая Статкевича в Беларусь с литовской границы – само по себе уже готовый голливудский сценарий. Впрочем, как и вся его биография. И белорусы, в режиме реального времени следившие за тем, что происходит с Николаем благодаря сообщениям в медиа и соцсетях и снимкам с камер наблюдения на границе, после этого начали изучать недавнюю историю своей страны. Разумеется, многие знали, кто такой Статкевич, и до того. И им бы не пришло в голову говорить ничего из серии «за границей пользу принес бы». А вот для тех, кто думал, будто до 2020 года в Беларуси ничего не происходило, поступок Николая Статкевича открыл учебник истории.

А в том учебнике – вся история независимой Беларуси. И почти на каждой странице – Николай. Вот в 1991 году во время путча молодой офицер Статкевич – единственный белорусский военнослужащий, который публично выступает на митинге против ГКЧП. Вот страница 1995 года – Статкевич возглавляет партию социал-демократов. Вот 1996 год – первая «административка» и первый арест после акции протеста. Вот знаменитый Марш Свободы 1999 года и первое уголовное дело. Вот 2004 год, второе уголовное дело и два года «химии». Никто в Беларуси тогда не знал, что за статья такая в уголовном кодексе – 342, а Статкевича уже по ней судили. Вот пятилетний срок после выборов и протестов 2010 года, вот освобождение в 2015 году, вот очередной арест в 2020 году, вот 14-летний срок. И дальше – пограничный переход «Каменный Лог». Следующие страницы пока пугающе пусты. Но не сомневайтесь, скоро на них снова появится портрет Николая Статкевича и очередная глава.

Ну и мы тоже на всех этих страницах – где-то рядом, поблизости, в разных главах, в разные годы, третьими в пятом ряду, или на переднем плане, или даже за кадром. Места в истории хватит на всех. Просто у Статкевича его немного больше.

Ирина Халип, специально для Charter97.org

Вы можете поддержать сайт Charter97.org следующим образом:

РАСЧЕТНЫЙ МУЛЬТИВАЛЮТНЫЙ СЧЕТ ДЛЯ ПОЖЕРТВОВАНИЙ:

Название банка: Bank Millennium S.A.
Адрес: ul. Stanislawa Zaryna, 2A, 02-593, Warszawa
IBAN: PL97116022020000000216711123
SWIFT: BIGBPLPW
Название владельца счета: Fundacja “KARTA ‘97”
Назначение платежа: Darowizna na cele statutowe

Связаться с нами можно по адресу [email protected]