Россия не сможет выиграть эту войну
9- Дмитрий Чернышев
- 25.10.2025, 17:21
- 7,536
Для победы нужно три условия.
После поста про скорый Нюрнбергский процесс над Россией получил множество комментариев. Основной посыл которых был — спасибо, конечно, за поддержку, но вы ведь это несерьёзно, да? Были и совсем детские утверждения: «Ядерная держава не может проиграть войну неядерной стране». Угу. А Вьетнам, который победил три ядерные державы (Францию, США и Китай), — не в счёт. Но самый нелепый комментарий — Россия же движется вперёд, а значит, она выигрывает войну.
Нет, друзья, это был пост не про wishful thinking и не про влажные мечты. Собственно, то, что Россия не сможет выиграть эту войну, было ясно уже в марте 2022 года. Но поскольку у власти в Москве находятся клинические дегенераты, они решили свой оглушительный провал назвать «войной на истощение». Дескать, так оно и было задумано с самого начала. И вот на наших глазах началось постепенное сокращение десятикратного перевеса в силах, которым обладала Россия. Ещё был у неё Черноморский флот. Ещё были многотысячные танковые армады. Ещё могла Россия безнаказанно бомбить своими ракетами любой украинский город. Но чаша их весов постепенно опускалась, и разрыв сокращался: 8:1, 5:1, 2:1, 1:1… И вот уже у Украины появились свои дальнобойные ракеты и своя авиация. И вот уже Черноморский флот загнан в дальние гавани. И вот уже каждую ночь горят НПЗ и военные заводы по всей стране. И вот уже в атаку россияне идут на самокатах.
А что касается «движения вперёд», то давайте я вам одну историю расскажу. Про Первую мировую. Нет, я знаю, что исторические параллели не работают, но мне просто хочется, чтобы вы никогда больше не писали таких глупостей — что если одна страна идёт вперёд, значит, она побеждает.
1914 год.
Когда Германия вступила в войну, её стратегия (план Шлиффена) предполагала молниеносный удар через Бельгию с целью обойти французскую армию и взять Париж за шесть недель. (Бросок мангуста — русские тоже решили пройти через страну на букву «Б» и взять Киев за три дня).
Немецкие войска двигались стремительно и подошли к Парижу на 30 км. Разведывательные части уже видели в бинокли Эйфелеву башню. Французское правительство экстренно эвакуировалось в Бордо. (Зеленский отказался от такси и эвакуации в Бордо и потребовал от Запада оружия).
Начинается битва на Марне. Союзники останавливают наступление. Знаменитый эпизод — парижские такси доставляют 6000 солдат на фронт. План молниеносной войны рушится, начинается война на истощение. (Украина отбрасывает российские войска из-под Киева и начинает методично перемалывать армию вторжения).
Армии зарываются в землю. Фронт движется на считанные километры, ценой сотен тысяч жизней.
1917 год.
Германия контролирует почти всю Бельгию и северо-восток Франции (около 10% территории). (Сегодня Россия тоже контролирует Крым и восток Украины, но за четыре года войны не смогла взять ни одного областного центра).
Весна 1918 года — последнее наступление Людендорфа. Германия снова наступает и снова подходит на 60 км к Парижу. «Парижская Берта» регулярно обстреливает столицу. (Сегодня вместо артиллерийских снарядов на столицу Украины летят дроны и ракеты).
Все в Германии читают газеты и уверены, что Германия вот-вот победит — она же наступает. И тем не менее в 1918 году Германия капитулирует. Почему?
Немецкие войска теряли боеспособность, солдаты отказывались воевать. Четыре года войны выкосили офицерский корпус, и лучшие части были разбиты. К осени 1918 года во Францию прибыло два миллиона свежих американских солдат. Людендорф и Гинденбург поняли: через два-три месяца союзники войдут в Германию, и тогда условия будут ещё хуже.
Никакого «катастрофического разгрома» не было — немецкий фронт просто рушился морально и организационно.
Но главная причина поражения — экономическая. Производство вооружений шло за счёт гражданского сектора — страна буквально выдыхалась. Британская морская блокада действовала очень хорошо. В Германии не хватало всего: продовольствия, топлива, сырья. Союзники выходили из войны один за другим. Болгария капитулировала 29 сентября, Османская империя — 30 октября, Австро-Венгрия — 3 ноября (просто разваливалась изнутри). Начались восстания по всей стране. 9 ноября кайзер Вильгельм II бежал в Голландию.
Вишенка на торте: германская пропаганда скрыла от общества, насколько катастрофической была военная ситуация. Поэтому многие немцы искренне не понимали, почему Германия капитулировала. Хорошо же сидели. Это потом породило миф о «предательстве» и «ударе в спину».
Теперь переносимся в Россию. Экономическая ситуация стремительно ухудшается. В бюджете дыра на несколько триллионов. Москва высосала всё из провинции — в бюджетах регионов денег осталось на несколько недель. Платить зарплаты бюджетникам физически нечем. Выплаты контрактникам резко упали. Для войны нужно три условия: деньги, деньги и деньги. А деньги кончились. Производство вооружений высасывает все силы из экономики и стремительно разрушает гражданский сектор.
Впереди зима, и если Украина вместо американских солдат получит американские ракеты, вполне реальна перспектива остаться в городах без электричества и отопления. Российские пропагандисты так изящно шутили про «Холодомор» и пели душевные песни «А зима будет большая…» Без обид — всё к вам вернётся. Кстати, Великобритания только что объявила о передаче Украине 5000 многоцелевых ракет.
Вместо морской блокады — санкции, которые закрывают доступ и к технологиям, и к финансам. «Лукойл» и «Роснефть» — это очень больно. Союзники начинают отваливаться один за другим. Сирия потеряна, Иран разгромлен, Армения перестала быть союзником (поразительная тупость российской дипломатии — поссориться сразу и с Азербайджаном, и с Арменией — это надо уметь). Венгрия задумчиво чешет чресла (вообще очень плохая примета, если в мировой войне Венгрия на вашей стороне). Индия отказывается от российской нефти, китайские госкомпании не хотят рисковать. Северная Корея не шлёт больше своих солдат.
Так что сценарий с Нюрнбергским процессом — это не мои влажные фантазии, это реальность. И никакое взятие оккупантами ещё одного села в Украине эту реальность не изменит.
Дмитрий Чернышев, «Фейсбук»