Максим Винярский: Омоновцы 10 часов гонялись за мной по Минску

Активист «Европейской Беларуси» вышел на свободу после 12 суток ареста.

Координатор гражданской кампании «Европейская Беларусь» Максим Винярский сегодня ночью был освобожден из тюрьмы на улице Окрестина в Минске. Он провел за решеткой 12 суток, пять из которых держал голодовку. Сегодня в 5 часов утра Вінярского у ворот тюрьмы встретили родственники, друзья и активисты «Европейской Беларуси».

Активист рассказал пресс-службе БНК о том как его задержали:

— Это произошло в районе улицы Чкаловка, в центре Минска. Это довольно далеко от того места, где я живу и где меня обычно задерживали раньше. Я шел по тротуару, неожиданно подбежали четыре человека и, не представляясь, сказали, что задерживают меня. Только по тому, что у них на одежде были видеорегистраторы, можно было предположить, что это сотрудники силовых структур, которые обычно «работают» по оппозиции. После этого мне заломали руки и поволокли в подъехавшую синюю «Газель». Сразу забрали телефон, на все мои требования дать возможность позвонить родственникам, сообщить о задержании отвечали молчанием.

Разговорились они только когда подъезжали к РУВД Первомайского района. Очень эмоционально критиковали свое начальство, говорили, что гонялись за мной по всему городу 10 часов «вместо того, чтобы бандитов ловить». По их словам, «они не для того шли в милицию, чтобы сутками оппозиционеров караулить». Их их разговоров было понятно, что под наблюдением на протяжении этого времени была и моя квартира, и все места, где я, следуя их логике, мог появиться.

Из РУВД доставили в суд Первомайского района, где Юрий Горбатовский по-быстрому вынес решение о 7 сутках ареста за участие в акции 26 апреля. Я так понимаю, что главной задачей было изолировать меня перед 1 мая.

— Когда вы узнали о том, что придется задержаться в тюрьме еще на пять с половиной суток?

— Утром 5 мая. Я слышал, как во время проверки охранники сказали Ольге Николайчик время освобождения. У нее тоже было семь суток, и мы должны были выходить в один день с разницей в полтора часа. Когда вывели на коридор нашу камеру и я не услышал времени своего освобождения, то понял, что буду «досиживать» остаток предыдущего ареста. Сотрудники милиции это подтвердили.

Напомню, что меня и моих коллег по Белорусскому национальному конгрессу освободили вечером 25 марта, после окончания акции протеста. Причем тогда нас так спешили выдворить за пределы тюрьмы, что не дали никаких документов и не смогли внятно придумать хоть какое-либо законное основание для такого шага. Очевидно, что это произошло из-за сильного международного давления. Тем не менее, ни то освобождение, ни решение о том, что я должен продолжить отбывать те сутки не были законными. Нет ни одного документа, в котором предусматривались бы такие действия в отношении осужденных за административные правонарушения. Я заявил об этом начальству тюрьмы и сообщил о том, что объявляю голодовку в знак протеста против незаконного ареста.

— Как к вам относились сотрудники милиции в тюрьме?

— Я впервые сидел в небольшой камере, рассчитанной на двух человек. Мне, как и прежде, запретили передавать письменные принадлежности. В душ за 12 суток водили только один раз. Во время ежедневных обысков сотрудники милиции каждый раз демонстративно швыряли на пол все мои книги. До сих пор не могу понять, зачем они это делали…