Ирина Халип: «Я верю в победу моего мужа»

9.06.2010, 15:33

За последние полтора десятилетия все как-то отвыкли от того, что рядом с лидером может быть жена.

На вопросы сайта charter.org отвечает супруга оппозиционного кандидата в президенты Беларуси Андрея Санникова Ирина Халип.

-- Ирина, вы известная журналистка, а сегодня также жена кандидата в президенты Беларуси Андрея Санникова. Насколько комфортно совмещать эти два статуса?

-- Я бы говорила не о статусах, а о разных образах жизни. Их совмещать всегда не слишком комфортно: например, журналистику и правозащитную деятельность, работу и декретный отпуск, участие в уличных акциях и объективное освещение ситуации в Беларуси. Быть журналистом при диктатуре трудно. Быть женой оппозиционного кандидата в президенты – трудно. Но и то, и другое можно исправить, если изменить сам государственный строй. В свободной Беларуси, я уверена, будет комфортно и жить, и работать.

-- Известно, что достаточно серьезные люди предлагали вам самой стать кандидатом в президенты. Почему вы не согласились?

-- Мне действительно предлагали участвовать в президентской кампании. Но я не люблю руководить. Если бы моим мужем был не Андрей Санников, то я, возможно, и согласилась бы. Но Санников – это тот человек, который сможет сделать Беларусь свободной страной. Во время всех прежних президентских выборов и референдумов я поддерживала кандидатов от оппозиции, но всякий раз беспокоилась: не предаст ли этот кандидат нас всех в самый тяжелый момент, на площади? Ведь, понятное дело, в тоталитарной стране, да при волшебном калькуляторе мадам Ермошиной, которая умножает шесть на восемь и получает семь миллионов, президентские выборы – это не поход на избирательный участок, а выход на площадь. И не для того, чтобы постоять с флагом, а для того, чтобы идти и отстаивать победу.

К сожалению, прежние кандидаты предпочитали уходить с площади, пока ничего плохого не произошло. А мы оставались, не желая верить, что нас предали. Теперь я наконец знаю: кандидат Санников не предаст. Не уйдет. Не сбежит. Не спрячется. Ему я доверяю безгранично. Он сможет победить, сможет выстоять и сможет сделать Беларусь демократическим государством, гражданством которого можно будет гордиться. А я в этой ситуации действительно смогу больше пользы принести в качестве его жены. В конце концов, за последние полтора десятилетия все как-то отвыкли от того, что рядом с лидером может быть жена. А между тем это доказательство как минимум того, что человек психически и физиологически нормален, что он в состоянии жить не со своей челядью, а с семьей.

-- Действительно, в Беларуси после Ирины Шушкевич на протяжении 16 лет не было первой леди...

-- Я и сегодня восхищаюсь Ириной Шушкевич, как восхищалась ею в девяностые. Именно такой я и хотела видеть первую леди Беларуси. После жутких советских протокольных норм, уместившихся в приписываемую «дорогому Леониду Ильичу» фразу «господин Никсон с супругой и мы с Громыкой» появившиеся первые леди неожиданно оказались прекрасно подготовленными к встречам с президентами западных стран и их женами. Хотя сначала они вызывали непонимание и раздражение, и публичные появления делали их мишенями для злословия. Раису Горбачеву осуждали за то, что она хорошо выглядит, хорошо одевается, да еще и появляется с мужем на людях, прямо как жены проклятых империалистов. Неслыханная наглость! Потом появились Наина Ельцина в России и Ирина Шушкевич в Беларуси. Красивые, умные, достойные женщины.

Зимой, когда мы ходили на юбилей к Станиславу Шушкевичу и нас встречали Станислав Станиславович и Ирина, на секунду мне даже показалось, будто все как прежде. И не было этого шестнадцатилетнего морока, не было ни убийств, ни арестов, ни уничтоженных биографий, ни сломанных судеб. Даже захотелось закрыть глаза. Но закрыть глаза и ждать, пока можно будет проснуться, – не выход. Нужно построить страну, в которой захочется просыпаться, потому что впереди еще один счастливый день.

-- Видите ли вы себя в роли первой леди и, если да, то как?

-- Конечно, вижу. Уверена, что с этой ролью справлюсь. Первая леди должна просто любить людей и заниматься их проблемами. Наше государство, тяготеющее к монументальным формам, любит физически сильных – хоккеистов, биатлонистов, футболистов. Для них строятся дворцы, трассы, поля. О них пишут, им щедро платят, чтобы несли, когда положено, стяг, и вовремя снижали скорость, чтобы не обогнать вождя. А слабых и больных государство не замечает. Оно, конечно, не сбрасывает их со скалы, как в древней Спарте, но и ничего не делает для их спасения.

Помните, несколько недель назад я обратилась к читателям вашего сайта, прочитав в комментариях просьбу написать заметку, которая поможет собрать недостающую сумму на лечение больного мальчика? Так вот, деньги собраны, и 21 июня Адриан Мостыка с мамой едет в Германию лечиться. Деньги собирали буквально по копейке, но смогли. А государство давно махнуло на Адриана рукой. А знаете, кто помогал создавать и вести сайт «Помощь Адриану», кто распространял в Интернете информацию о нем? Гомельчанка Наталья Журбина, которая 16 лет ухаживает за больной ДЦП дочерью Дашей. Думаете, у Натальи мало своих проблем? Полагаю, достаточно. Но она по собственной инициативе свое свободное время посвящает помощи другим больным детям. Это нормально? Для Натальи – да. А вот государство, с облегчением скинувшее заботу о больных детях на «мамские» интернет-сообщества, – ненормально.

В цивилизованных государствах первые леди серьезно занимаются помощью слабым и больным. Думаю, именно это и станет моей работой после победы Андрея Санникова. А журналистике, как ни жаль, придется подождать.

-- За ваши острые публикации против вас не раз возбуждали уголовные дела, неоднократно поступали угрозы в ваш адрес. Сегодня ваш муж участвует в президентских выборах. Это дополнительный риск. Вас это не останавливает?

-- Риск не бывает дополнительным. Если он есть, и человек продолжает жить и работать, то новые угрозы и уголовные дела ничего не изменят в его собственном мироощущении. Если человек готов рисковать ради некой идеи, то становится безразличным, какой именно – ради «нескольких строчек в газете» или ради победы над диктатурой.

-- Вы могли не раз уехать из Беларуси. Почему вы этого не сделали?

-- Могла. И в Америку, и в Европу. Ах да, еще у меня есть право на репатриацию в Израиль. Скажу честно: я безумно люблю Израиль. Хотя связь со своими ушедшими родственниками я остро чувствую даже не в Израиле, а в Варшаве, где почти все они сгорели в гетто. Но жить и даже умереть мне хочется именно здесь. И это – иррациональное. Помню прогулку по городу с двоюродным братом Вадимом, который уехал двадцать лет назад. Он теперь гражданин Израиля и США, но иногда приезжает в Минск. У него тоже – иррациональное. Идем мы однажды по городу, Вадька смотрит по сторонам и задумчиво говорит: «Какой ужас… И на той стороне улицы тоже кошмар… Но почему-то только здесь мне хорошо». Мне тоже почему-то только здесь хорошо, даже когда совсем плохо. А хочется, чтобы было еще лучше.

-- Что надо сделать белорусам, чтобы избавиться от диктатуры и победить?

-- Прекратить обманывать себя заезженными фразами вроде «Лукашенко все равно власть не отдаст, диктатура в стране будет жить вечно, Ермошина нарисует 105 процентов, на площадь придет ОМОН, потом приедут автозаки и всех посадят, а потому сопротивление бесполезно». Поверить в себя. Понять, что ни отдельно взятый кандидат в президенты, ни НАТО, ни США победу не принесут на блюдечке с поклоном: наслаждайтесь, дорогие белорусы, мы для вас хорошо поработали. Осознать, что каждый человек может внести свой вклад в победу, и сделать это. И, наконец, выйти на площадь в назначенный день и не уходить оттуда до победы.

-- А вы верите в победу?

-- Конечно, верю. Я верю в победу Андрея Санникова над Лукашенко, в победу здравого смысла над нелепостью последних 16 лет, в победу храбрости над трусостью, в победу пробуждения над окутавшим страну безразличием и, наконец, в победу свободы над косной, мерзкой, отвратительной, шершаво-наждачной диктатурой. И сделаю все возможное ради этой победы. Все невозможное – тоже.

Справка:

Ирина Халип - собственный корреспондент «Новой газеты» по Беларуси. Работала заместителем главного редактора «Белорусской деловой газеты» и главным редактором еженедельника «Имя», закрытых властями. Неоднократно подвергалась уголовному преследованию за свою профессиональную деятельность, получала предупреждения от прокуратуры. 2 апреля 1997 года вместе с отцом, драматургом и кинодокументалистом Владимиром Халипом, была жестоко избита во время митинга против союза с Россией. В конце прошлого года ей угрожали убийством. Лауреат премии Дмитрия Завадского (2003), премии Хенри Наннена (2005), премии «Герой Европы» в номинации «Храброе сердце» (2005), премии «За мужество в журналистике» (2009).