Суд на Автуховичем и Осипенко - за пределами добра и зла

В деле против Николая Автуховича, Владимира Осипенко, Михаила Козлова и Александра Ларина, которое рассматривается в Верховном суде, есть эпизод о поджогах.

Он стоит как бы чуть особняком от других эпизодов. В «деле о поджогах» яснее картина, бесспорен сам факт преступления, и понятно то, что пытается доказать следствие. В эпизодах об оружии и боеприпасах, тем более «покушениях», такой ясности нет. Кроме того, в эпизодах о поджогах у следствия сразу три свидетеля заявляют о причастности Автуховича - свидетель В. Полторак, А. Ларин и свидетель Заяц. По всем остальным эпизодам дела – это слова Ларина против слов Автуховича. (Против В. Осипенко в этом эпизоде дает показания только Полторак). Поэтому понятно желание обвинения доказать причастность Н. Автуховича к поджогам. Однако учитывая, что дело уже рассматривалось в 2006 году, новых доказательств не появилось, а в 2009 г. появились лишь новые «свидетели», показания которых вызывают вопросы даже у самого следствия, некоторая излишняя настойчивость обвинения в суде, проявившаяся уже после заслушивания свидетелей по делу, начинает вызывать удивление.

А на зачитанные 14 апреля в суде государственным обвинителем результаты прокурорской проверки в отношении фактов давления на осужденного за поджоги А. Козела даже не знаешь, как реагировать. Проверка прокуратуры фактов давления не подтвердила. Опросив лиц, о которых упоминал Козел, прокуратура пришла к выводу, что его обвинения надуманные, оснований для возбуждения уголовного дела нет. Объяснительные лиц, действия которых проверялись, были зачитаны в суде. Каждая в отдельности была бы понятна: ну, не будут же милиционеры писать, что они Козела избивали, а охрана точно не подтвердит факт передачи письма («малявы»). Зачитанные же все вместе, да еще в качестве основы для выводов прокуратуры, они просто убили своим цинизмом и безразличием к судьбе конкретно человека. Это за пределами добра и зла. Александр Козел, которому в момент совершения преступления было 16 лет, во время суда в 2006 году – 17, не имеет к Николаю Автуховичу абсолютно никакого отношения. Он совершил свою ошибку, но случайно оказался втянутым и в громкое дело против Н. Автуховича, В. Осипенко и М. Козлова. Наверно, из-за возраста, именно на него возлагались неоправдавшиеся надежды следствия, со всеми вытекающими из этого для А. Козела последствиями.

Вообще-то прокуратура проверяла только конкретные факты, озвученные Козелом. Но сами проверяемые, по-видимому, по их собственной инициативе, ответы давали расширенные. Поэтому к основному выводу, что Козел все придумал, мы еще услышали, что задержанных в Волковыске не избивают - «этого просто не могло быть», никогда никаких жалоб не поступало, письма («малявы») не передавались, а «смотрящих» в камерах вообще не существует. Профессиональная неосведомленность сотрудников правоохранительных органов в отношении порядков, царящих во вверенных им учреждениях, вполне может стать материалом для еще одной проверки. Государственный обвинитель, передавая эти документы суду, уже после протестов обвиняемых и адвокатов, как-то не очень четко сказал, что это – не доказательства по делу, но приобщить можно в качестве информации. Зачем вообще зачитывали весь текст документа? Ведь можно было огласить только выводы.

Откровенно говоря, меня в этой ситуации волнуют не столько Автухович и Осипенко (Козлову поджоги не вменяются), в непричастности которых к вменяемым преступлениям усилия следствия могут убедить даже их врагов. Меня волнует Александр Козел, которому еще больше года отбывать наказание в колонии, у которого нет шансов на УДО, но которому как-то надо будет в свои уже потом 22 года, начинать строить свою жизнь заново…

Возвращаясь к сути эпизода по поджогам, напомню, что в ночь с 6 на 7 августа 2005 года был подожжен строящийся дом начальника РОВД Волковыска Кацубы. 23 сентября 2005 года на стоянке перед налоговой инспекцией в Волковыске кто-то бросил железный лом в лобовое стекло машины налогового инспектора Мандика. Затем была брошена бутылка с зажигательной смесью. Поджог не удался, только краска немного пострадала. 30 сентября 2005 года загорелся уже гараж налогового инспектора вместе со стоявшей в нем машиной. По словам некоторых свидетелей в то лето в Волковыске было еще несколько поджогов. Точно в суде называли один – поджог дома сотрудника исправительной колонии.

За поджоги осуждены и отбывают наказание Ю. Арцюкевич (дом Кацубы и гараж Мандика) и А. Козел (дом Кацубы). Сторона обвинения настаивает, что поджоги были совершены по указанию Н. Автуховича. Знал о поджогах, по версии следствия, и Осипенко. Дело о поджогах было расследовано в 2006 году. И Арцюкевич, и Козел причастность Н. Автуховича к поджогам категорически отрицают как тогда, так и сейчас. Ю. Арцюкевич и А. Козел заявили в суде о давлении со стороны следствия с целью получения показаний против Н. Автуховича.

Александр Козел 26 марта 2010 года заявил в суде о том, что показания против Н. Автуховича в 2006 году выбивались у него «руками и ногами». «Почему Вы не жаловались?» - спросил прокурор. «А кому было жаловаться, все та же милиция кругом» - пояснил в суде Козел. Судья Тетюхин обратил внимание на тот факт, что предварительное расследование дела в 2006 году было завершено 17 августа и передано в прокуратуру. И только 24 августа 2006 года в деле появляется «явка с повинной» А. Козела, в которой тот признается, что поджоги «заказал» Н. Автухович. Кстати, в суде был частично оглашен протокол допроса несовершеннолетнего А. Козела от 26 августа 2006 года следователем Кухарчиком. В протоколе следователь отметил, что допрос проводится в отсутствии адвоката и законных представителей. Отметил и … продолжил допрос. В 2006 году в суде А. Козел от своих показаний отказался.

В феврале 2009 г. А. Козела этапировали из колонии, где он отбывал наказание за поджог дома, в СИЗО г. Гродно. Прямо из колонии повезли в УБОП. «Вас что, даже до СИЗО не довезли?» - удивился судья. Козел пояснил, что сначала его отвезли в УБОП для допроса, где, ему объясняли, что «на зоне ему жизни не дадут» и обещали еще много чего, если он не расскажет о причастности Н. Автуховича. Затем уже в камеру в СИЗО поступило письмо «ну, по-тюремному, «малява» называется» - пояснял А. Козел в суде. В «маляве» описывалось, что ожидает всех, если Козел не даст нужных показаний. «Мне легче тебе хребет переломать» - пояснил Козелу ситуацию «смотрящий». В тот же день пришли следователи, и Козел дал показания, где напрямую Автуховича не обвинил, но, если рассматривать показания в целом, то, при желании, можно сделать вывод о причастности Автуховича. Видеозапись была просмотрена в суде 8 апреля 2010 г. Адвокат Сапелко обратил внимание на тот факт, что на видеозаписи допроса нет момента, когда Козел рисует канистры. А к протоколу допроса, который находится в деле, приложены рисунки канистры, и указано, что А. Козел делал эти рисунки сам во время этого допроса. А. Козел пояснил, что канистры он рисовал, но когда – не помнит. Почему этого нет на видеозаписи – не знает. «Я им сразу говорил про бутылки, это уже потом про канистры…» - объяснил А. Козел в суде.

В суде были зачитаны протоколы осмотра места преступления. В доме Кацубо были обнаружены две пластиковые бутылки, слепок обуви, следы рук. На стоянке у налоговой - бутылка и металлический лом, в гараже у Мандика - канистра из-под бензина голубого цвета и сигаретный окурок.

Кроме показаний Ю. Арцюкевича и А. Козела, в отношении эпизода по поджогам в суде были заслушаны показания Н. Автуховича, В. Осипенко, А. Ларина, а также молодого человека, знакомого Ю. Арцюкевича, свидетелей Ю. Леонова, В. Полторака, жителя Волковыска, который в 2006 году отбывал наказание в одной колонии с Ю. Арцюкевичем и свидетеля по фамилии Заяц.

Из всех опрошенных о причастности Автуховича к поджогам говорят А. Ларин, В. Полторак (он же единственный, кто упоминает белые пластиковые канистры) и свидетель по фамилии Заяц. Это все - свидетели, появившиеся в 2009 г.

Особенно запомнились показания свидетеля по фамилии Заяц. Свидетель Заяц, личность которого была известна суду, но не известна стороне защиты, давал показания из другого помещения, в суде звучал только его искаженный голос. Свидетель сообщил, что в 2008 году он случайно разговорился со своим знакомым, и тот ему рассказал, что слышал от другого знакомого, что поджоги заказал Автухович. Личности обоих знакомых свидетель Заяц открыть суду и следствию отказался из соображений их безопасности. Свидетель Заяц объяснил суду, что он не знает как, зачем и почему именно Автухович заказал Арцюкевичу поджоги. Свидетель только пояснил, что в сентябре 2005 Автухович специально дал телефон Арцюкевичу. Вечером того дня, когда была первая попытка поджога машины Мандика, Автухович сообщил Арцюкевичу по телефону, что попытка не удалась и нужно будет ее повторить. Еще знакомый свидетеля по фамилии Заяц запомнил, что к дому Арцюкевича подъезжала машина. На вопрос адвоката «какая?», свидетель ответил, что «маленькая».

Вообще-то появление свидетеля с такими показаниями как у свидетеля Зайца, говорит о том, что у стороны, которая такого свидетеля вызывает, – аргументов нет. Ссылка на знакомого моего знакомого … кого не скажу – это констатация того, что дело проиграно. В нашем случае, свидетель Заяц был свидетелем обвинения.

Мне, после показаний свидетеля по фамилии Заяц, показалось, что прокуратура будет обвинения в поджогах снимать. Я ошиблась.

7 апреля 2010 года, когда уже все свидетели были заслушаны, прокурор заявил ходатайство о вызове в качестве свидетеля осужденного Ш. Прокурор пояснил, что по фактам, сообщенным в суде свидетелем Козелом, была возбуждена прокурорская проверка, и в ходе проверки опрашивали осужденного Ш., чьи показания могут быть интересны суду. Против вызова Ш. категорически возражали обвиняемые на основании того, что он будет «подставным» свидетелем. Адвокат Сапелко сказал, что если уж заслушивать Ш., то необходимо и Козела еще раз вызывать. Адвокат Сидоренко предложила подождать результатов проверки, а потом заслушать уже все вместе.

Суд возражения защиты отклонил, поддержав ходатайство прокурора, но постановил доставить в суд на 8 апреля и А. Козела. Утро 8 апреля 2010 года началось в суде с того, что судья зачитал справку из СИЗО № 1 о том, что заключенный Ш. заболел ОРВИ (или ОРЗ, я не расслышала), и будет болеть еще неделю. Доставленный в суд Козел еще раз подтвердил свои показания, данные в суде ранее о непричастности Н. Автуховича, а также сообщил, что он сидел в одной камере с Ш. в феврале 2009 года. По словам Козела, ему накануне дали прочитать показания Ш. о том, что Козел якобы говорил ему, что зол на Автуховича за то, что тот его в тюрьме не поддерживает. А. Козел сообщил, что никогда такого никому не говорил.

Казалось, что вот теперь, мы услышали все. Нет. 14 апреля 2010 года, на следующий рабочий день после 8-го апреля, прокурор зачитал результаты законченной прокурорской проверки, о которой я уже писала вначале. Добавлю лишь, что вместе с остальными материалами проверки были зачитаны и показания Ш., о которых 8-го числа упоминал А.Козел, оказалось, что и на них опиралась прокуратура, делая свои выводы.

Интересно, это все или стоит ждать продолжения?

ДОПОЛНЕНИЯ:

Так же в суде оглашались:

- справки из налоговой инспекции Волковыска относительно лиц, в отношении которых применял санкции инспектор Мандик. Автухович - один из списка. Его санкции не самые большие. Он где-то в середине списка. Справки были зачитаны еще из материалов уголовного дела 2006 года. В 2010 Автухович пояснил в суде, что все санкции, наложенные на него Мандиком, были позднее отменены вышестоящей инстанцией.

- статья, находящаяся в материалах дела о поджогах 2006 года, из местной газеты Волковыска. Автор статьи, рассуждая о причинах несчастий, свалившихся на машину налогового инспектора, рассматривает версии: от «женской» до «профессиональной». Всего около 6 версий. Желающих поджечь машину инспектора, по мнению автора статьи, было достаточно.

Показания Ю. Арцюкевича: согласно показаниям Ю. Арцюкевича (и в 2006 году, и в 2010) он поджог дом начальника милиции за то, что милиционеры не давали Ю. Арцюкевичу, по его словам, спокойно обустраивать свою жизнь, после освобождения из колонии в конце 2004 года. По словам Арцюкевича милиционеры склоняли его к сотрудничеству, постоянно проверяли, интересовались тем, откуда у Арцюкевича денежные средства и грозились «посадить на длительный срок». Ю. Арцюкевич настаивает, что поджог дома – его собственная инициатива, и он не собирался кого-либо привлекать, но перед выходом из дома к нему зашел несовершеннолетний А. Козел, Арцюкевич рассказал ему, что собирается делать, и Козел сказал, что пойдет с ним. «Ну, пойдем, раз ты такой смелый» - вспоминал свои слова в суде Арцюкевич.

Относительно гаража Мандика, Ю. Арцюкевич рассказал в суде, что он не собирался поджигать гараж. Он залез в гараж, чтобы украсть какие-то детали от машины Volkswagen. У него был на них «заказ». В гараже ему мешала канистра, которую Арцюкевич поставил на капот. В процессе канистра опрокинулась. Поскольку Арцюкевич не знал, что там крышка не закручена – он не обратил на это внимание. В какой-то момент Арцюкевич решил закурить, машина вспыхнула, и Арцюкевич еле успел убежать через окно, при этом опалил себе лицо - брови и ресницы. Арцюкевич видел, что лобовое стекло в машине разбито, но не знал, почему это случилось. Про события 23 сентября на стоянке машин у налоговой инспекции узнал уже на следствии. Ю. Арцюкевич рассказал суду, что на него и в 2006, и в 2009 годах оказывалось давление с целью получения показаний против Н. Автуховича.

В суде был частично оглашен приговор суда, по которому Арцюкевич отбывает наказание в данный момент. Согласно этому приговору, в 2006 году суд посчитал наличие умысла в действиях Арцюкевича при поджоге гаража Мандика не доказанным, т.е. сейчас Арцюкевич отбывает наказание за поджог гаража по неосторожности.

Показания Н. Автуховича: Н. Автухович участие в поджогах отрицает. В суде Н. Автухович рассказал, что Арцюкевич – его «несостоявшийся родственник». Когда-то давно у Арцюкевича был роман с сестрой Автуховича. К Арцюкевичу хорошо относилась мать Автуховича, и он ему по мере возможности помогал. После освобождения Арцюкевича из тюрьмы в 2005 году Автухович оплатил ему водительские курсы, а потом купил машину, «без выкрунтасов, за 200 долларов». Н. Автухович также пояснил в суде, что просил Ю. Арцюкевича заснять на камеру тех, кто строил дом начальнику РОВД Кацубо. По словам Автуховича, для строительства своего дома Кацубо привлекал осужденных на «химию» и на сутки, поэтому и хотел это зафиксировать. Автухович вообще собирал факты коррупции и незаконных действий чиновников в Гродненской области. Видеокамеру дал Арцюкевичу Автухович. Эти показания Автуховича подтверждают Арцюкевич, Козел и Ларин.

Показания свидетеля Полторака в отношении поджогов: свидетель В. Полторак 3 февраля 2009 года дал показания что, якобы, Автухович предлагал ему поджечь дом Кацубы. Вместе с Лариным, обещая за это по 400-500 долларов каждому. Согласно Полтораку, в один из дней августа 2005 года, «в этот день у дочери Кацубо свадьба была», Автухович пригласил Полторака к себе в кабинет, где уже стояли две белые пластиковые канистры с бензином и две бутылки с зажигательной смесью, 0,7, стеклянные. На той встрече, согласно свидетелю Полтораку, присутствовали так же В. Осипенко, Ю. Леонов и А. Ларин, с последним у свидетеля якобы даже произошла потасовка из-за того, что Полторак отказался. Один из немногих эпизодов в суде, когда Ларин, в ответ на такое заявление Полторака поднялся и сказал: «Вот, ты, сейчас, глядя мне в глаза и верой в бога, можешь сказать, что я там был? И что у нас даже была потасовка?». Полторак ответил, что «да». Ларин отрицает так же то, что он когда-либо видел бензин в офисе у Автуховича. «Ну, бензин же воняет, а это офис» - пояснял в суде Ларин. Автухович, Леонов и Осипенко отрицают саму возможность такого разговора. В. Осипенко обратил внимание суда на то, что Полторак в своих показаниях с февраля по май 2009 года про участие Осипенко в такой встрече не говорил. Осипенко появился у Полторака только в мае. Еще свидетель Полторак рассказал, что когда пришел на работу наследующий день после поджога к 9-ти часам (рабочий день у них начинался в 8, заметил на это Автухович), то вся база уже гремела и все знали, а Автухович сказал, что «наконец-то я своего добился». Кроме самого Полторака этих слов никто не подтверждает.

Показания жителя Волковыска, отбывавшего наказание в одной колонии с Ю. Арцюкевичем в 2006: Свидетель пояснил, что давал свой телефон Ю. Арцюкевичу, чтобы тот поговорил с неким Владимиром. Телефон свидетель хранил в колонии незаконно, о звонке Владимира Арцюкевичу ему сказал его знакомый. Свидетель не отказал. О чем говорили свидетель не знал. Про Автуховича Арцюкевич не говорил. На вопрос мог ли Автухович заказать поджог дома Кацубо, свидетель ответил: «Конечно, и не только Кацубо, но и всего РОВД. Денег у него сколько!» В протоколе допроса свидетеля в материалах дела есть только фраза: «Автухович мо заказать поджоги.» Когда свидетеля попросили прокомментировать, то он сказал, что говорил следователю тогда, то же самое, что сказал сейчас: «Конечно, мог и не только Кацубо… и т.д.», почему следователь сократил, он не знает.

Показания Осипенко: Какую-либо причастность свою, либо Автуховича к поджогам Осипенко отрицает. В суде рассматривался факт звонка В. Осипенко Ю. Арцюкевичу в колонию и передача им посылки. Осипенко факт звонка подтверждает, только говорит, что звонил поблагодарить Арцюкевича не за то, что тот «не сдал» Автуховича, а «за то, что не оговорил». Ю.Арцюкевич заявил в суде, что разговаривал с каким-то Владимиром, но был ли то Осипенко, Ю. Арцюкевич сказать не может.

Показания свидетеля Леонова в отношении поджогов: Свидетель Ю. Леонов на вопрос адвоката поручал ли Автухович при нем кому-либо, что-либо поджечь? Ответил: «при мне не поручал, и без меня не поручал». Леонов отрицает и факт встречи, на которой якобы Автухович предлагал Полтараку поджечь дом Кацубы.

Показания А. Ларина в отношении поджогов. По словам Ларина, Автухович сам сказал ему, что «один наказан», после поджога дома Кацубо. Автухович это отрицает, других свидетелей не было. Ларин также утверждает, что Н. Автухович передавал деньги, 300 долларов США, через него Ю. Артюкевичу в качестве оплаты за «работу». А. Ларин рассказал суду, что в один из вечеров Н. Автухович позвал его в кабинет и передал 300 долларов США в конверте и попросил передать. Согласно показаниям А. Ларина, Автухович не говорил кому и за что, но Ларин и сам догадался, так как «это было понятно». Н. Автухович дал А. Ларину номер телефона, попросил подъехать к магазину, где его будут ждать, позвонить и передать деньги тому человеку, чей номер телефона Н. Автухович дал Ларину. По словам Ларина, он подъехал к магазину, набрал номер телефона, хотя это и не нужно было, там стоял только один человек (поздно уже было). Человек тоже догадался, что приехали к нему, поэтому, когда услышал звонок, то сразу его сбросил. Арцюкевич и Ларин хорошо знакомы не были, но внешне друг друга узнали.

По распечаткам из компании мобильной связи установлено, что 23 сентября 2005 г. (день первой попытки поджога машины Мандика) действительно с телефона Ларина звонили на телефон Арцюкевича, но, согласно распечатке, разговор длился 25 секунд. За две минуты до этого, посылали СМС. Ларин утверждает, что СМС с его телефона посылал Автухович, а звонил уже сам Ларин, когда подъехал к магазину. Автухович отрицает факт передачи денег и то, что он мог посылать СМС с телефона Ларина. «Зачем? У меня в офисе полно телефонов. Всегда заряженные лежали» - объяснил в суде Автухович. Кроме того, Автухович сомневается, что за две минуты Ларин бы успел выйти из офиса, сесть в машину и доехать до магазина. Как-то пояснить звонок Арцюкевичу с телефона Ларина Автухович не может. Единственное, что сказал Автухович это то, что он не помнит когда, но кого-то он посылал за видеокамерой к Арцюкевичу. По словам Автуховича он мог послать за камерой и Ларина. Автухович также заметил в суде, что деньги через Ларина старался в принципе не передавать. «А, ну, да, я же – наркоман» - отреагировал на это Ларин. Кроме того, Автухович в суде сказал, что он никода никому не передавал деньги в конвертах. «Да, но эти ты взял у Паремской, поэтому они были в конверте» - не сдавался в суде Ларин.

Показания свидетеля, знакомого Арцюкевича. Молодой человек, отбывающий наказание без направления в учреждение закрытого типа, который ставил в гараже Арцюкевича свой мотоцикл «Ява» (мотоцикл он купил у Арцюкевича, но своего гаража не было), сказал в суде, что Арцюкевич упоминал, что-то про заказ на поджог машины. Подробнее не объяснял. Свидетель также вспомнил, что у Арцюкевича было обожжено лицо, после поджога гаража, а так же сообщил, что бензин для поджогов Арцюкевич взял из мотоцикла свидетеля. «Он мне сам сказал, да я и без него знал, сколько у меня бензина в баке было». Свидетель также вспомнил черную машину, которая приезжала к Арцюкевичу.