Либерализация для устриц

Иногда мне кажется, что год назад мучимый бессонницей лорд Белл взял да и наваял один несложный текст. И с тех пор этот текст передают друг другу все европейские чиновники перед поездкой в Беларусь.

А в Минске начинают читать по одной и той же бумажке: «Политика изоляции Лукашенко за долгие годы ничего не дала, и мы решили подойти к нему с другой стороны. А потому мы приветствуем позитивные шаги и либерализацию и с нетерпением ждем, когда Беларусь присоединится к европейской демократической семье». С небольшими вариациями в исполнении тех, кто не слишком хорошо выучил текст, но в целом – без отклонений.

О том, какие именно «позитивные шаги» они увидели, чиновники, запинаясь и с трудом припоминая, отвечают что-нибудь вроде «ну вот Козулина освободили… а Милинкевича, наоборот, зарегистрировали, и все это очень позитивно». Арест Автуховича, Осипенко и Леонова в феврале почему-то не стал «негативным шагом». Все настолько сосредоточились на положительной динамике, что репрессии даже замечать перестали.

Вчерашний гость Беларуси, глава Генерального директората Совета Европы по демократии и политическим вопросам Жан-Луи Лоран приехал в Минск очень даже вовремя. Позитивные шаги власти к его приезду стали просто семимильными: убили Валентина Довнара, похитили и насильственно увезли Владимира Лемеша и Артура Финькевича, вынесли очередные предупреждения газетам, а Николая Автуховича и Владимира Осипенко и вовсе обвинили в терроризме. Лоран об этом, впрочем, не вспоминал. На пресс-конференции он радостно оповестил журналистов, что многолетняя изоляция белорусского режима, поддерживаемая тогдашним политическим лобби, не принесла никаких результатов – этот текст из бумажки, впрочем, мы все уже слышали, - и в последний год сформировалась новая тенденция. Это расширение диалога между белорусской властью и Советом Европы во всех сферах и на всех уровнях, работа над присоединением Беларуси к международным конвенциям и соглашениям и усиление присутствия здешних властей в структурах Совета Европы. И главное, что волнует Европу, - это отмена смертной казни в Беларуси. В крайнем случае, мораторий. Если это произойдет, государство примут в объятия незамедлительно.

Раньше те же чиновники произносили другие слова: верховенство закона, права человека, свобода слова, свободные выборы. Теперь эти обычные для любого европейца понятия отнесены к экзотическим приправам в условиях Беларуси, которые вовсе не являются обязательными. Нельзя же требовать от Лукашенко, чтобы белорусы правильно пользовались ножом для устриц и отличали бордо урожая 1997 года от урожая предыдущих лет, иначе в Европу – никак. Вот и права человека стали устрицей на тарелке. Не умеешь – не ешь, никто не осудит.

А вот отмена смертной казни – это такое необременительное условие, которое, казалось бы, легко выполнить, не отказываясь от всевозможных хобби. Можно по-прежнему пачками бросать людей в тюрьмы, главное – чтоб без расстрела. А там – хоть пожизенно. Можно убивать, но не по приговору суда, а просто так – как Валентина Довнара. Можно фальсифицировать выборы, похищать людей, уничтожать прессу, разгонять демонстрации. Главное – никого не расстреливать официально. В общем, разлюли-малина. И Жан-Луи Лоран честно признался, что все его официальные встречи – с Мартыновым и Макеем – были посвящены именно отмене смертной казни. Ничего больше.

Официальный журналист спросил: «Как же так, у нас в стране большинство, согласно любому социологическому опросу, поддерживает смертную казнь?» Лоран ответил: «А в любом государстве большинство поддерживает смертную казнь. И ее отмена должна происходить вопреки воле народа, исключительно решением руководства страны, без всяких референдумов». Если это сложный психологический ход, то Лорану можно только рукоплескать: найди для Лукашенко лишнюю возможность сделать хоть что-нибудь вопреки воле народа – он сделает это немедленно. Но смертная казнь – единственное, пожалуй, к чему нельзя применить эту логику. Лукашенко не сможет отказать себе в удовольствии знать, что по взмаху руки, по росчерку пера на прошении о помиловании некто быстро уйдет под расстрел, и это значит, что можно меряться силами с Творцом. Так что дискуссии на тему отмены смертной казни пусты, как избирательные урны.

Я спросила Жан-Луи Лорана, что случилось с европейским чиновниками в прошлом году: они все внезапно ослепли? или поглупели? или осознанно решили признать этот режим, предав собственные демократические ценности? Лоран, подумав, сказал: «Нет, мы не ослепли».

Хорошо, если им все это лорд Белл успел придумать – еще перед тем, как с ним контракт расторгли. А если они сами сочинили выражение «позитивные шаги»? И сближение с Лукашенко? И надежду научить его пользоваться устричным ножом? И все это задаром?..

Тогда остается вспомнить Карлсона. Когда Малыш сказал ему, что его друзья Кристер и Гунилла считают Карлсона выдумкой, тот ответил, что на самом деле это Кристер и Гунилла – выдумка. И добавил: «На редкость глупая выдумка».