Александр Отрощенков: «Милиционер просунул руку в форточку, открыл и вошел в окно…»

Демократический активист Александр Отрощенков вышел 19 октября на свободу. Оппозиционер был осужден за подготовку Европейского Марша к 10 суткам ареста. Задержание Отрощенкова вызвало большой резонанс: милиция ворвалась в его квартиру на втором этаже через окно, провела незаконный обыск, конфисковала два компьютера и информационные материалы е Европейскому Маршу, а самого активиста обвинила в «нецензурной брани», чтобы оправдать свои противозаконные действия.

«9 октября мне позвонили в дверь милиционеры. Я не стал открывать, так как милицию не вызывал. Но они долго не уходили, а потом влезли в квартиру через окно. Там шпингалет не был задвинут, милиционер просунул руку в форточку, открыл и вошел в окно… Я был потрясен их наглостью! Как только влезли в квартиру, стали говорить, что им поступил звонок о том, что в моей квартире несколько дней лежит труп и якобы уже распространяется трупный запах… Но никакого трупа они естественно не нашли. На мои просьбы представиться, никак не реагировали. Комната быстро наполнилась сотрудниками милиции – пришли человек 15. Вели себя бесцеремонно. Сразу уселись за компьютер, стали копаться в вещах. Без моего присутствия – меня отвели в другую комнату. Вели себя, в общем, по хозяйски. Осмотр длился больше двух часов. В 21.00 повезли в Центральный РУВД. Когда жена спрашивала милиционеров, в чем меня обвиняют, те сказали, что еще не решили. То есть был бы человек, а статья найдется», -- рассказал пресс-центру Хартии’97 подробности задержания Александр Отрощенков.

Ночь демократический активист провел в спецприемнике-распределителе на Окрестина. «Суд прошел в лучших традициях. В протоколах вообще не было подписей. Только показания омоновцев и милиционеров. Вначале сказали, что задержали меня якобы потому, что у меня не было при себе документов. Но в момент задержания и обыска, у подъезда стояла жена с моими документами. Милиционеры же не пускали ее в квартиру! Осудили меня тоже по традиционной статье – «нецензурная брань». Это они уже написали в отделении – якобы я там нецензурно выражался…На суде милиционеры говорили явно заученные фразы», -- рассказывает Отрощенков.

«В изоляторе сначала было очень холодно, простудился. Ночью были заморозки, под утро было невозможно спать. Многие болели в камерах. Иногда было очень тесно – в камере на 5 человек сидело 9. Спали на одном боку, переворачивались на счет три. Это очень трудно. Пройтись по камере невозможно, даже стоять порой негде. От этого болят кости, суставы. Еда ужасная. Котлета состояла исключительно из хлеба и чеснока, каша – одна вода», - продолжает активист рассказ о содержании в спецприемнике на Окрестина.

«Конечно, самым тяжелым днем было 14 октября, когда хотелось быть с друзьями на Марше. Очень переживал. Я рад, что впервые акция прошла без разгона, но были такие репрессии до и после Марша, что говорить о его мирном характере сегодня нельзя», -- добавил Александр Отрощенков.