Мы будем помнить тебя, Олег

Три года назад погиб основатель сайта charter97.org Олег Бебенин.

Это были три бесконечных года. Сцепив зубы от боли, мы отработали избирательную кампанию, потом оказались в тюрьмах, потом вынуждены были уехать в эмиграцию. Сегодня продолжаем работать, но в памяти навсегда останутся события того дня — 3 сентября 2010 года.

Утром мне позвонила встревоженная жена Олега. Он не ночевал дома. В офис тоже не пришел, хотя обыкновенно уже с 7 утра был на рабочем месте. Мы все стали обзванивать знакомых, потом больницы, отделения милиции... Безрезультатно. В конце концов, брат Олега и его друзья Андрей Санников, Дмитрий Бондаренко, Федор Павлюченко и Александр Отрощенков поехали на дачу. Олега нашли там...

Помню, когда мне позвонил и все рассказал Саша Отрощенков, я едва не прокусила собственную руку, чтобы не закричать. Потом начался шквал звонков от журналистов. Один из них, корреспондент телеканала «Россия» Андрей Качура позвонил из Москвы и сказал: «Наташ, скажи, что это неправда». Больше всего на свете мне тогда хотелось ему ответить: «Да, Андрей, это неправда».

Олега обнаружили в петле, сделанной из веревки от детского гамака. Он не висел, он фактически стоял на коленях. Кожа на костяшках пальцев была ободрана, на даче был идеальный порядок. Ничего не разбросано, все вычищено и вымыто. В углу демонстративно стояли две бутылки бальзама «Белорусский», который он, ценитель хорошего алкоголя, побрезговал бы даже попробовать.

Позднее, уже в морге, друзья увидят на его теле ссадины и гематомы. Но следствие это не заинтересует. Олега быстро похоронят, а версию убийства на профессиональной почве никто не станет рассматривать. Дело даже не откроют. Официальный вердикт — самоубийство.

И неважно, что человек любил жену, сына, жизнь. Накануне собрался с друзьями в кино, назначил встречи коллегам на неделю вперед, согласился стать одним из руководителей избирательной кампании Андрея Санникова, который в тот момент уже объявил о намерении идти в президенты.

Дело быстро замяли, причем не без стараний некоторых западных послов, которые пригласили в Минск так называемых экспертов ОБСЕ. Европейские бюрократы, ничтоже сумняшеся, поговорили с сотрудниками прокуратуры, изучили материалы официального следствия и вынесли тот же вердикт, что и подконтрольные властям силовые ведомства. В то время вовсю шел «диалог» Запада с Лукашенко и ничто, даже убийство журналиста, не должно было омрачить этот процесс.

Помню на похоронах ко мне подходили журналисты, политики, правозащитники и говорили одно и тоже: «Если что, имей в виду, я не собираюсь кончать жизнь самоубийством...». Все, кто хорошо знал Олега, не верили в версию официального следствия.

Все были напуганы. То, как убили Олега, показало, что теперь власти могут не только похищать и убивать своих оппонентов, как произошло с Виктором Гончаром, Юрием Захаренко, Анатолием Красовским, Дмитрием Завадским. В период «диалога» с Западом они будут убивать хитрее, маскируя убийства под суицид, автокатастрофу, несчастный случай.

Убийством Олега власти добивались нескольких целей: гибель одного из руководителей штаба Санникова должна была напугать его сторонников и тех, кто собирался присоединиться к избирательной кампании соперника Лукашенко. Это также должно было запугать журналистов независимых СМИ, показав им пределы дозволенного, которые постоянно нарушал сайт charter97.org, продолжавший публиковать разоблачительные материалы, несмотря на возбужденные накануне против него уголовные дела и разгром редакции.

Через три месяца, когда я уже сидела в тюрьме КГБ, лично Игорь Шуневич, теперь министр внутренних дел, признался мне во время ночного допроса, что Олега убили. «Мы рассматриваем версию, что его убийство было выгодно каким-то иностранным государствам с целью дестабилизации ситуации накануне выборов», - важно произнес тогда генерал.

Никакому государству, кроме белорусского, убийство Олега накануне выборов не было выгодно. Но факт остается фактом - начальник управления по борьбе с коррупцией и организованной преступностью КГБ, будущий министр внутренних дел признался, что журналиста убили.

Это только кажется, что гэбэшники — великолепные психологи. За ними тоже можно наблюдать и делать соответствующие выводы. Периодически во время допросов начальник тюрьмы, полковник Орлов, оговаривался, что убийства политиков и журналистов — не дело рук КГБ, а «других структур», фактически признавая факт существования в стране «эскадронов смерти», которые устраняют людей по приказу кого-то «сверху».

И этим в сегодняшней Беларуси никого не удивишь. Потому что все силовые структуры сегодня подчинены одной группировке во главе с Лукашенко и его сыном Виктором. Они — лишь обслуживающий персонал. Если кого-то убивают — их задача закрыть глаза, замести следы. Если есть приказ посадить — сажают.

Сегодня достаточно смешно читать в прессе анализ юридических претензий КГБ к гендиректору «Уралкалия» Владиславу Баумгертнеру. Да нет у КГБ к нему никаких претензий! Есть лишь политический заказ — взять заложника. Все остальное — дело техники, которая уже отточена до мелочей на политических противниках.

В бандитском государстве правит беспредел и воля пахана. И это давно пора понять и европейцам, и русским, а не пытаться торговаться, умилостивить или исправить того, кто давно перешел все моральные границы.

Сегодня все мировое внимание сосредоточено на Асаде, который убивает сотни тысяч сограждан. Лукашенко же, убивавший 20 лет гораздо тише, без зенитных комплексов и химоружия, продолжает благополучно существовать в тени.

Мне больно, что сегодня очень немногие вспоминают об Олеге, даже коллеги. Олег Бебенин был не просто журналистом, он был прекрасным отцом, верным другом, любил семью, свое дело и боролся за свою страну. Он потерял жизнь.

Мы будем помнить тебя, Олег.

Наталья Радина, главный редактор charter97.org